В России сегодня сложилась катастрофическая криминогенная обстановка. “Молодеет” преступность, растет количество безнадзорных и беспризорных детей, несовершеннолетние все раньше приобщаются к алкоголю, табаку и наркотикам. И все это происходит на фоне кризиса семьи, недостаточной эффективности работы госструктур, ответственных за решение проблем детства, ухудшения жизни детей, жестокого с ними обращения, грубейшего нарушения их прав и законных интересов.[1]
Законодатель подчеркивает о необходимости особого подхода к привлечению к уголовной ответственности, так и назначению наказания несовершеннолетним в силу социальных, морально-этических и психических факторов.
В ст. 51 УПК РФ предусмотрено обязательное участие защитника, законного представителя в следственных действиях проводимых с участием несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого.
Однако законодатель не устанавливает обязательность участия защитника, законного представителя при проведении следственных действий (допрос, опознание, очная ставка) с участием несовершеннолетнего свидетеля. На первый взгляд, такой необходимости нет, так как в отношении данных лиц не ведется уголовное преследование, они не нуждаются в юридической помощи.
Действительно так, если бы не органы предварительного расследования, которые активно используют отсутствие данного права у свидетеля для быстрейшего «расследования» преступления.
Так, следователем ОВД Н – района г. Волгограда были проведены все допросы, очные ставки по уголовному делу с пятью несовершеннолетними лицами, с определением их процессуального статуса как свидетелей.
Данные следственные действия проводились в отсутствие адвоката, законных представителей, так как уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает обязательность их участия для свидетеля.
По окончании предварительного расследования следователем было вынесено в отношении двух лиц постановление о привлечении в качестве обвиняемого, в отношении остальных –постановление о прекращении уголовного преследования за непричастностью подозреваемого к совершению преступления.
Таким образом, фактически они были подозреваемыми, но следователем данные лица формально не были наделены статусом подозреваемого и соответственно они были лишены права на квалифицированную юридическую помощь. Адвокат был приглашен только при вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого, ознакомление с материалами уголовного дела.
Правоохранительные органы объясняют действия данного следователя следующим образом: «перед началом следственных действий конкретных данных о причастности и роли конкретных лиц до момента их допроса не имелось. В связи с этим мера пресечения в отношении них не избиралась, в соответствии со ст.91 УПК РФ они задержаны не были и именно поэтому они допрошены были в качестве свидетелей.
Возбуждение уголовного дела в отношении конкретного лица, придания ему статуса подозреваемого, обвиняемого, избрание меры пресечения и задержание не является императивным требованием законодателя».
В другом случае, сотрудниками милиции были задержаны и доставлены в отдел внутренних дел группа несовершеннолетних лиц, на которых указали, как на совершивших преступление.
Несовершеннолетние находились в милиции около 4 часов, у них были получены объяснения. Однако протокол задержания составлен не был, соответственно законные представители не были уведомлены о данном факте, защитник приглашен также не был, так как формально задержания не было, хотя фактически в отношении граждан была принята мера процессуального принуждения.
Думается, что право на получение юридической помощи адвоката гарантируется каждому лицу, независимо от его формального процессуального статуса, в том числе от признания подозреваемым, если управомоченными органами власти в отношении этого лица предприняты меры, которыми реально ограничиваются свобода и личная неприкосновенность, включая свободу передвижения, – удержание официальными властями, принудительный привод или доставление в органы дознания и следствия, содержание в изоляции без каких-либо контактов, а также какие-либо иные действия, существенно ограничивающие свободу и личную неприкосновенность
Конституция Российской Федерации не связывает предоставление помощи адвоката с формальным признанием лица подозреваемым либо обвиняемым, а следовательно, и с моментом принятия органом дознания, следствия или прокуратуры какого-либо процессуального акта, и не наделяет федерального законодателя правом устанавливать ограничительные условия его реализации.
Статья 48 Конституции Российской Федерации определенно указывает на сущностные признаки, характеризующие фактическое положение лица как нуждающегося в правовой помощи в силу того, что его конституционные права, ограничены, в том числе в связи с уголовным преследованием в целях установления его виновности.
Поэтому конституционное право пользоваться помощью адвоката (защитника) возникает у конкретного лица с того момента, когда ограничение его прав становится реальным, а не формальным.
Таким образом, в целях избежания подобных ситуаций, когда правоохранительные органы, пользуясь незащищенностью несовершеннолетних, формально не определяют действительный процессуальный статус лица, не фиксируют факт задержания в установленном законом порядке, тем самым не только лишая права на квалифицированную юридическую помощь, но и на помощь самых близких им людей – родителей, следует установить обязательность присутствия защитника, законного представителя при проведении следственных действий с участием несовершеннолетних, каким бы процессуальным статусом они не были наделены.
В соответствии со ст. 426 УПК РФ законные представители несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого допускаются к участию в уголовном деле на основании постановления следователя, дознавателя с момента первого допроса несовершеннолетнего в качестве подозреваемого или обвиняемого.
Некоторыми данная норма воспринимается буквально без учета других норм УПК РФ. Так следователем ОВД Н-района г. Волгограда было вынесено постановление о допуске к участию в качестве законного представителя лица, которое не является родителем, опекуном, попечителем несовершеннолетнему и даже не проживает с ним.
В соответствии со ст.5 УПК РФ законные представители – родители, усыновители, опекуны или попечители несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого либо потерпевшего, представители учреждений или организаций, на попечении которых находится несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый либо потерпевший, органы опеки и попечительства.
Думается, целесообразно было бы указать в УПК РФ об обязательности представления документов, подтверждающих полномочия законного представителя, так как именно на данных лиц государством возложена обязанность – осуществлять воспитание, заботу, представление и защиту интересов своих подопечных, но не на иных лиц, которых изберет по своему усмотрению дознаватель или следователь.
Государство и общество, безусловно, должны реагировать на социальные и экономические проблемы, ослабление института семьи, увеличение разводов и неполных семей, насилие в семьях и многие другие факторы, что оказывает значительное воздействие на уровень детской и подростковой преступности.
Но хотелось бы отметить необходимость особого подхода, подробного урегулирования порядка привлечения к уголовной ответственности, уголовного преследования в отношении несовершеннолетних, так как подросток обладает определенными особенностями психического процесса: его отличает способность к неадекватному восприятию, запоминанию и воспроизведению некоторых фактических данных о наблюдаемых событиях. Вследствие этого ребенок может стать жертвой чужих амбиций, нечистоплотности.
Необходимость увеличенной заботы о несовершеннолетнем определена рядом характерных для него специфических особенностей: беззащитностью, беспомощностью, недостаточностью жизненного опыта, податливостью и склонностью к подражанию, повышенной эмоциональностью, неуравновешенностью, импульсивностью.[2]
Той же позиции придерживаются международные стандарты. В частности, в п. 3 ст. 40 Конвенции о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. закреплено, что “государства-участники стремятся содействовать установлению законов, процедур, органов и учреждений, имеющих непосредственное отношение к детям, которые, как считается, нарушили уголовное законодательство, обвиняются или признаются виновными в его нарушении”.
В ч. 12 ,22 Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних («Пекинские правила») от 10 декабря 1985г., касающихся защиты прав несовершеннолетних, лишенных свободы (1990 г.), также говорится о необходимости повсеместного создания самостоятельной “системы правосудия, полиции в отношении несовершеннолетних”.
Перед обществом должна стоять задача не роста показателя раскрываемости преступлений, не наказания и ограждения детей, которые оступились, возможно, не по своей вине, а прежде всего возвращение их в общественную жизнь в качестве полноценных личностей.
Нарузбаева А. А., адвокат НО «Волгоградская межрайонная коллегия адвокатов»
[1] И.Л. Трунов, Л.К. Айвар .Уголовно-правовые проблемы уголовной ответственности несовершеннолетних //”Российская юстиция”, N 10, октябрь 2007 г.
[2] Ювенальное право: Учебник для вузов (под ред. А.В. Заряева, В.Д. Малкова). – “Юстицинформ”, 2005 г.// Правовая система ГАРАНТ.